Выступление Постоянного представителя В.А.Небензи на открытых дебатах СБ ООН по теме «Продвижение государственно-частного партнерства в области оказания гуманитарной помощи»
Г-н Председатель,
Благодарим Исполдиректора ВПП ООН Синди Маккейн, а также г-на Джареда Койна и Майкла Мибаха за их брифинги.
Разделяем мнение о том, что оказание гуманитарной помощи нуждающемуся населению остается одной из важнейших составляющих деятельности ООН и ее профильных структур. В условиях ежегодного прироста мировых гуманитарных потребностей резонно встает вопрос о мобилизации дополнительной поддержки, в том числе финансовой, для реализации соответствующих проектов и программ ООН. Как здесь уже упоминалась, по последним данным УКГВ в мире в настоящий момент свыше 360 млн. человек нуждаются в гуманитарной помощи в том или ином виде. Для выполнения всех страновых гумпланов в текущем году ООН требуется 55,2 млрд. долл., из которых на данный момент получено только 29% (15,8 млрд. долл.). Таким образом, нехватка донорских средств сейчас практически в два раза превышает весь объем финансирования, который, для сравнения, запрашивался гуманитарным «крылом» ООН еще не так давно – в 2016 году (20 млрд. долл.).
Примечательно, что лидером по привлечению донорского внимания уверенно остается Украина, на оказание гуманитарной помощи которой ООН только в этом году уже получила 1,83 млрд. долл. Это на 300 млн. долл. больше, чем для поддержки многострадального населения Сирии. Это на 1 млрд. долл. больше, чем помощь простым людям Афганистана, в полной мере вкусившим «экспериментальную демократизацию» США и НАТО. Многие из этих людей, как мы знаем, теперь в отчаянии соглашаются на продажу органов, а некоторые семьи продают детей, чтобы найти средства для пропитания остальных членов семьи. Только об этом некоторые наши коллеги не любят говорить.
Особенно хотелось бы подчеркнуть положение в государствах Африки, чье самостоятельное экономическое и сельскохозяйственное развитие на протяжении десятилетий ограничивается бывшими метрополиями сознательно, к чему прибавляются и неоколониальные инструменты, что лишь усугубляет зависимость упомянутых стран.
На фоне действительно опасной ситуации только нарастающих гумпотребностей в мире, как мы понимаем, западным донорам не остается ничего иного, кроме как искать способы переложить финансовую ответственность за последствия развязанных ими кризисов во всех частях света на других и обеспечивать возможность дальнейшего спонсирования переворотов и войн во благо своих холдингов и компаний-производителей вооружений, «не отвлекаясь на сопутствующий шум». Мы не раз привлекали внимание Совета к этой теме. Еще продолжаем внимательно изучать продвигаемый нашими коллегами так называемый «упреждающий подход» к гумсодействию, а также его сопряжение с усилиями в области развития, которое в каких-то странах доноры позволяют реализовать в увязке с проектами гумпомощи, а в каких-то – нет.
Г-н Председатель,
Тем не менее, мы полагаем оправданным привлечение бизнеса в формате государственно-частного партнерства к участию как в международной гуманитарной деятельности, так и на двусторонней основе. На долю частного сектора в поступлениях на гуманитарные цели приходится лишь 115,7 млн. долл. – этого явно недостаточно. Дело, впрочем, даже не только в абсолютных цифрах. Совместная работа с частными структурами зачастую способствует более эффективному решению гуманитарных задач, укрепляет ресурсную базу гумопераций и тем самым увеличивает число спасенных человеческих жизней, что и является ключевой задачей международного сообщества.
При этом безусловным императивом участия коммерческих структур в международных гуманитарных операциях должно оставаться согласие правительства на получение помощи, неукоснительное следование принципам нейтральности, гуманности, беспристрастности и независимости оказания такого содействия. Кроме того, когда речь заходит о государственно-частном партнерстве, полагаем, должен соблюдаться такой принцип как отсутствие экономических либо политических интересов и условий в отношении стран-получателей помощи.
В этом контексте приветствуем здоровую конкуренцию на рынке поставщиков гуманитарных товаров и услуг в рамках проводимых ООН закупочных мероприятий. Выступаем за организацию этой работы на недискриминационной основе. Процедуры участия экономоператоров в международных тендерах должны быть прозрачны и понятны и лишены влияния со стороны третьих игроков. Ответственность за это лежит и на Секретариате ООН. Помним, что соглашение ООН с Евросоюзом по соответствующей программе по сотрудничеству в гумпомощи было обусловлено тем, что поставщиками не могут быть операторы, подпадающие под санкции ЕС (я имею ввиду соглашение FAFA). Генсекретарь тогда разъяснял, что он продолжит руководствоваться лишь санкциями, принятыми СБ. Представляет интерес, во что это, не имеющее отношение к ООН, требование ЕС как донора и справедливая реакция Генсекретаря выливается на практике.
Не можем вновь не привлечь внимание Совета к следующему. Незаконные односторонние ограничительные меры, вводимые странами коллективного Запада, и т.н. «эффект перестраховки» корпоративного сектора продолжают негативно сказываться на всей системе международной гуманитарной деятельности, в том числе негативно влиять на перспективные, как мы сказали, проекты государственно-частного партнерства. Рекламируемые западниками «гуманитарные изъятия» из их санкционных пакетов де-факто не работают, как это убедительно и с опорой на факты подтверждено спецпроцедурами СПЧ ООН. Как вытекает из ооновских заключений, даже если экономоператоры доставляют помощь нуждающимся, они постфактум должны суметь доказать, что поставки имели гуманитарный характер, в противном случае они могут подвергнуться преследованию вплоть до уголовного. В этих условиях бизнесу проще минимизировать риски и в принципе «не связываться» с участием в соответствующих операциях. В результате страдает в первую очередь население нуждающихся государств. Жители той же Сирии, пострадавшей от разрушительного землетрясения, знают об этом не понаслышке. Они также знают, кто лишил их хлеба и обрек на нищету, оккупировав и расхищая сирийскую пшеницу с плодородных земель Заевфратья.
Г-н Председатель,
Обратили внимание, что в подготовленной Вашей делегацией концептуальной записке сегодняшних открытых дебатов в качестве успешного примера государственно-частного партнерства приведена только «черноморская инициатива». Как представляется, это как нельзя лучше подтверждает уже давно озвученный нами тезис о ее именно коммерческом, а отнюдь не гуманитарном характере. Речь здесь очевидно о «партнерстве» западных правительств и западных же корпораций, ведь они за этот год заработали на вывозе зерна дважды – на экспорте украинской продукции, принадлежащей их крупнейшим корпорациям, и продаже уже переработанных товаров выполняющими, как нас заверяют, лишь «транзитную» роль европейскими странами по более высоким ценам.
Львиная доля этого экспорта – фуражное зерно и кормовая кукуруза по вполне коммерческим ценам. При этом льготные поставки в беднейшие страны, в том числе по линии ВПП ООН, составили лишь 1 млн. тонн зерновых (0,2% от мировой торговли). Зададим риторический вопрос: так в чем же гуманитарная направленность этих поставок?
Благодарю Вас.
