Выступление главы российской делегации на открытии возобновленной заключительной сессии Спецкомитета ООН по разработке универсальной конвенции о противодействии использованию ИКТ в преступных целях
Уважаемые главы и члены делегаций, Председатель Специального комитета, сотрудники секретариата,
Вновь вынужден начать выступление с сообщения о чинимых властями Соединенных Штатов препятствиях усилиям России на площадке Специального комитета ООН. Большая часть российской делегации не смогла прибыть даже к началу сессии, поскольку Посольство США в Москве выдало визы нашим товарищам только днем 26 июля - за двое суток до начала переговоров. Кроме того, США отказывали во въезде главам российской делегации - Крутских Андрею Владимировичу и Люкманову Артуру Рушановичу, а также одному из главных вдохновителей идеи о разработке конвенции - заместителю главы делегации Эрнесту Владимировичу Чернухину. Мы направляли обращения в адрес Председателя Специального комитета с просьбой вмешаться, однако никаких действий предпринято не было.
Призываем Председателя и ее секретариат отразить данное обстоятельство через доклад в Комитет по сношениям со страной пребывания и внесение соответствующих правок в резолюцию по итогам работы Специального комитета. В складывающихся обстоятельствах нацеленность Председателя на достижение консенсуса очевидно не может быть выполнена. Соответственно на период текущей сессии Россия резервирует позицию по всему тексту новой редакции соглашения.
Уважаемые члены делегаций,
Специальный комитет ООН приближается к согласованию первого в истории международного договора по информационной безопасности. В переговоры по определению новых норм международного права, закладывающих условия правоохранительного сотрудничества для борьбы с ИКТ-преступностью, включились все государства-члены ООН. Даже те из них, кто в 2019 году выступил против такой договоренности, направленной на преодоление неоколониальной зависимости государств от иностранных ИКТ. Уже сам факт такой вовлеченности подтверждает востребованность призыва России к разработке новых норм международного права в области безопасности использования ИКТ, их совершенствованию в целях соблюдения принципов Устава ООН.
В вынесенном Председателем на седьмую сессию документе прописаны важные элементы будущей многосторонней работы. Центральные из них - положения о сотрудничестве государств, установки на техническое содействие в расследовании ИКТ-преступлений через обмен электронными доказательствами. Поддерживаются усилия по противодействию мошенничеству и финансовым преступлениям, распространению противоправной информации и детской порнографии. Все это - принципиальный шаг вперед в деле преодоления цифрового неравенства между государствами и выполнения руководящего принципа Устава ООН - принципа суверенного равенства государств.
Однако нынешний проект конвенции не отвечает подмандатной задаче - разработать всеобъемлющую договоренность.
Представленный текст повторяет статьи устаревшей Будапештской конвенции, кроме ее печально известной статьи 32b (впрочем, у нас есть опасения и на предмет двойного толкования статьи 27 «Распоряжение о предоставлении информации», формулировки которой могут давать возможность для трансграничного доступа властей одного государства к данным, хранящимся на территории другого государства в обход его компетентных ведомств и регуляторов). Вне сферы внимания остались преступления, связанные с передачей, обработкой и искажением информации с помощью ИКТ. Речь - о распространении террористических, экстремистских идей, нацистских призывов, информации по торговле людьми и незаконному обороту оружия, наркотиков.
Некоторые делегации утверждают, что в этом нет необходимости, потому что соответствующие составы преступлений покрываются двусторонними и многосторонними соглашениями. Но эти договоренности не помогают предотвращать, пресекать, расследовать преступления, совершаемые с помощью ИКТ, которые трансграничны, анонимны, напичканы уязвимостями. Эта специфика ИКТ не была учтена в тексте договора, хотя для этого имеются все основания - национальные законодательства государств, многосторонние договоренности, резолюции СБ и ГА ООН. В 2021 г. Россия представила проект конвенции, основанный на законотворческих и правоприменительных практиках большинства государств. Включая те государства, которые выступают в Спецкомитете против расширенной криминализации. Их несотрудничество в борьбе с информационной преступностью с другими странами - не иначе как проявление двойных стандартов. Хорошо, что не пришлось долго уговаривать делегации в необходимости борьбы с детской порнографией (к слову, некоторые страны пытались помешать и этому через уточнения на предмет пределов криминализации подробностей оголенного детского тела, распространяемых через ИКТ).
Пренебрежительное отношение к мандату Специального комитета выразилось по такому принципиальному моменту, как терминология конвенции и ее название. В завершающий день переговоров 7-й сессии явочным порядком секретариат предложил принять «кибер»-конвенцию. Напомним, резолюции 74/247 и 75/282 призывают разработать конвенцию по противодействию использованию ИКТ в преступных целях - за эту формулировку проголосовали все государства, хотя Состав голосовавших «за» и «против» по обеим резолюций отличался. Также напомним, что в 2018 г. Генассамблея ООН приняла резолюцию 73/187, которой ввела в повестку Третьего комитета ГА ООН пункт о «противодействии использованию ИКТ в преступных целях». Впоследствии Генеральный секретарь ООН подготовил доклад по этой теме, а с 2018 г. ИКТ-лексика прочно укрепилась в документах ООН.
Еще один ляп - обновленная редакция правочеловеческих закладок в проекте конвенции. Соответствующие положения вызывали наши возражения, нарекания и ранее. Однако составители нынешней версии документа превзошли самих себя и внесли в него еще более одиозные формулировки о свободе слова, свободе самовыражения, свободе собраний и т.п. Какова цель этих правок? Чем руководствовались авторы? Точно не мандатом (о так называемых правочеловеческих гарантиях в нем нет предписаний), а, очевидно, установками тех государств, которые выступили в поддержку Коалиции онлайн-свободы и мнят себя защитниками прав человека по всему миру. И это те страны, в которых под сенью прав человека процветает педофилия, попираются религиозные и нравственные устои, пропагандируется потребление наркотиков, прославляется Гитлер, сторонники нацизма и террористических организаций.
Насыщение текста будущего международного договора правочеловеческими закладками - не что иное как основание для ухода от исполнения обязательств по предоставлению помощи в противодействии ИКТ-преступлениям, может использоваться для препятствования сотрудничеству правоохранительных государств третьих стран или как инструмент для вмешательства во внутренние дела под тем же предлогом защиты прав человека. Рассматриваем новую редакцию статьи 6 как неконсенсусную. Призываем секретариат переработать ее формулировки, рассмотреть вопрос о постановке п.2 ст.6 на голосование.
Уважаемые члены делегаций,
Подходы России - строго в соответствии с резолюциями ГА ООН 74/287 и 75/282. Призываем всех участников переговоров придерживаться этих основополагающих договоренностей, воздерживаться от неконсенсусных идей. Нам предстоит длительная напряженная работа по выполнению мандата, который пока остается не выполненным. Россия готова к честной, прозрачной работе над поиском развязок, компромиссов в интересах консенсуса. Одновременно в свете вброса в проект односторонних предложений, не имеющих ничего общего с мандатом, наш руководящий принцип - «не согласовано ничего, пока не согласовано все».
Спасибо за внимание.
