Выступление Постоянного представителя В.А.Небензи на открытом заседании членов СБ ООН по ситуации в Боснии и Герцеговине
Г-н Председатель,
Благодарны представителю Секретариата ООН, г-ну Эрве Лекоку за сегодняшний брифинг.
Приветствуем на заседании министра иностранных дел Боснии и Герцеговины г-жу Бисеру Туркович.
Мы собрались здесь по нашей инициативе для того, чтобы обсудить распространенное в Совете письмо, из которого следует, что 27 мая гражданин ФРГ Кристиан Шмидт якобы был назначен на должность Высокого представителя по БиГ. Россия как член Руководящего комитета Совета по выполнению мирного соглашения по Боснии и Герцеговине хотела бы категорически не согласиться с этим утверждением.
Как известно, процедура назначения Высокого представителя, сложившаяся за все эти годы, весьма логична, транспарентна и демократична. Кандидатура утверждается Руководящим комитетом при наличии согласия боснийских сторон и получает последующее одобрение Совета Безопасности ООН, как правило посредством принятия соответствующей резолюции.
Однако ничего подобного в случае с К.Шмидтом даже отдаленно не наблюдалось. Сегодня мы видим абсолютно иную картину. Фамилия появившегося практически из ниоткуда единственного кандидата быстро и без лишних дискуссий была утверждена Руководящим комитетом. При этом Комитет решил не прислушиваться к мнению не только России, но и всех боснийских сторон. Возникает логичный вопрос: можно ли начинать работу на нацпримеренческом треке с провоцирования неизбежного конфликта, грозящего лишь обострить существующие противоречия между энтитетами?
Масла в огонь добавили маневры, которые устроили некоторые наши коллеги по СБ, зачем-то решив «заиграть» этот вопрос в Совете. Дошло до того, что направленное 3 июня письмо от Высокого представителя Валентина Инцко на имя Генсекретаря ООН и Председателя СБ ООН о том, что на этом посту с 1 августа его сменит Кристиан Шмидт, среди членов почему-то не распространили. Оно было распространено в Совете лишь после того, как мы подняли этот вопрос и настояли на этом. Три недели этого письма как будто и не было, хотя информация о нем была у всех. Подобные шаги только усилили общее неприятное ощущение от произошедшего.
Россия стремится поддержать Общее рамочное соглашение о мире в Боснии и Герцеговине или Дейтонское мирное соглашение, так как данный вопрос нельзя рассматривать без исторической ретроспективы. Как известно, в начале 1990-х гг. Боснию и Герцеговину сотрясала кровопролитная война. Она затронула все общество. Многие потеряли своих родных, дома, работу. Конец той ужасной трагедии положило подписание Дейтона в 1995 г. сторонами конфликта, а также государствами-гарантами. Оно до сих пор является опорой для поддержания мира на боснийской земле. Наш долг как членов Совета Безопасности – сделать все для того, чтобы это хрупкое достижение не оказалось разрушено. Именно поэтому мы и выступили с инициативой провести данное заседание.
Наша позиция по Высокому представителю по Боснии и Герцеговине, порядок создания должности которого прописан в Приложении 10 к Дейтону, хорошо известна. Нам всем не стоит забывать, что носителями суверенитета БиГ являются исключительно ее народы. Судьбу страны, пути ее развития определяют именно они, а никак не Высокий представитель или какой-нибудь внешний фактор.
Г-н Председатель,
Мы всегда готовы к честному разговору по самым насущным вопросам с коллегами по СБ. Собственно, обмен мнениями начистоту и поиск компромиссов являются одной из задач Совета Безопасности. Только так можно добиться решения проблем. Но в данном конкретном случае мы видим абсолютно иную картину – стремление уйти от обсуждения кандидатуры Высокого представителя, а также обзора деятельности АВП в целом. Спрашивается: зачем надо было играть в «наперстки» и играть прятки в чистом поле? Очевидно же, что любой номинант на эту должность без согласия СБ ООН и боснийских сторон не будет обладать не только легитимностью, но и весомой политической поддержкой для действительного содействия мирному урегулированию. Наоборот, все его действия будут лишь вести страну в пучину хаоса, обнажать имеющиеся противоречия и в итоге сведут на нет все то хорошее, что было создано за последнюю четверть века.
Разве этого сценария мы добивались, когда подписывали Дейтон?
Благодарю за внимание.
Ответное слово после выступления министра иностранных дел Боснии и Герцеговины Б.Туркович:
Хотели бы задать г-же Туркович вопрос. Прошу не воспринимать это лично, но этот вопрос безусловно требует прояснения. Он заключается в следующем: отражают ли прозвучавшие сегодня из Ваших уст высказывания точку зрения всех государствообразующих энтитетов страны? Согласована ли продвигаемая Вами позиция с Президиумом страны? Каким образом это было сделано?
Я задаю Вам эти вопросы, поскольку мы получили письмо от Председателя Президиума БиГ Милорада Додика, в котором он заявляет об отсутствии у Вас правовых оснований выступать сегодня в Совете, так как Ваша речь не была согласована со всеми боснийскими сторонами. Насколько мы понимаем, положения Дейтонского мирного соглашения подразумевают, что вопросы внешней политики – равная ответственность всех энтитетов страны. Поэтому подобные программные высказывания и оценки, разумеется, должны быть согласованы соответствующим образом.
Если же это не так, то напрашивается вывод о том, что все сказанное Вами сегодня можно рассматривать лишь как Вашу личную точку зрения. Разумеется, Вы имеете на нее полное право, однако получается, что позицией БиГ она не является.
Убеждены, что сейчас наоборот крайне важно придерживаться принципа уважения интересов двух энтитетов и трех государствообразующих народов и сохранять взвешенную позицию. Иначе вместо боснийского урегулирования можно спровоцировать дальнейшую антагонизацию сторон.
Г-н Председатель, мы сегодня услышала, конечно, много заявлений о том, что все юридические условия для назначения Высокого представителя были соблюдены, что у Совета безопасности нет никакой роли в этом вопросе, что этот вопрос закрыт. Удивительно, но при назначении всех предыдущих Высоких представителей консенсус в Руководящем комитете требовался. Роль Совета Безопасности никто не подвергал сомнению. Вы по-прежнему продолжаете играть с нами в те игры, о недопустимости которых мы вам говорили. Вы не слушаете мнение ни членов Руководящего комитета, ни мнения государствообразующих народов, которые ясно были высказаны, Вы продавливаете свое решение. Я Вас уверяю, что авторитета якобы назначенному Высокому представителю Шмидту это отнюдь не добавляет.
Ответное слово после выступления министра иностранных дел Боснии и Герцеговины Б.Туркович:
Я имею право выступать от имени Российской Федерации. Уполномочил меня на это Президент страны В.В.Путин. Свои верительные грамоты я в свое время вручил Генеральному секретарю, поэтому можете быть абсолютно убеждены в том, что все, что говорю я с этой трибуны, - это официальное заявление от имени Российской Федерации.
У вас какого-либо письма с подписью С.В.Лаврова о праве мне говорить или не говорить здесь. Зато у нас есть письмо, подписанное Председателем Президиума БиГ. Это письмо существует, оно утверждает, что Вы не имеете права выступать от имени страны по данному вопросу, выражать свою позицию как представляющий интересы всех энтитетов и государствообразующих народов Боснии и Герцеговины.
Ответное слово после выступления министра иностранных дел Боснии и Герцеговины Б.Туркович:
У меня нет стремления продолжить эту дискуссию. Я просто хотел обратить внимание на то, то мы сейчас находимся в режиме открытого заседания, и это заседание видят заинтересованные стороны. Поэтому я думаю, что не надо ни здесь, ни мне лично выяснять степень полномочий, которые получила г-жа министр: как представлять Боснию и Герцеговину на данном заседании, с какими заявлениями ей здесь выступать. Думаю, что это вопрос, который требует решения самой Боснии и Герцеговины. Наверняка сегодняшнее заседание там внимательно смотрели, и пусть они сами решают, имела ли право г-жа Туркович выступать с этим заявлением или нет.
Благодарю Вас.
