Выступление Постоянного представителя В.А.Небензи в ходе видеоконференции членов СБ ООН по сирийскому химическому досье
Уважаемый г-н Председатель,
Уважаемые коллеги,
Я бы хотел поблагодарить г-жу Изуми Накамицу за ее доклад. Я надеюсь на Ваше понимание, Изуми, в связи с тем, что в своем выступлении я в большей степени сфокусируюсь на докладе другого докладчика, появления которого в СБ ООН мы очень ждали и чье участие даже стало предметом бурной дискуссии среди членов Совета.
Я хотел бы поприветствовать Генерального директора ОЗХО г-на Фернандо Ариаса и воспользоваться возможностью, чтобы задать ему несколько вопросов по поводу той линии, которую ОЗХО проводит в отношении сирийского «химдосье».
С Вашего позволения, г-н Председатель, я перейду на английский, чтобы г-ну Ариасу было удобнее воспринимать мои вопросы без возможных потерь при переводе (Далее перевод с английского – прим. пер.)
Мы хорошо помним времена, когда Сирия при нашей поддержке вступила в ОЗХО, затем последовало первоначальное объявление и ликвидация всех запасов химического оружия, что неоднократно подтверждалось самой же ОЗХО. Это вселяло надежду, что практика обвинять Дамаск в применении химоружия против собственного населения наконец ушла в прошлое.
Однако ситуация постепенно менялась. Наши западные коллеги последовательно наращивали давление на сирийское правительство, которое они безуспешно пытались свергнуть при помощи вооруженных оппозиционных группировок, которым они оказывали всяческую поддержку. Не буду углубляться в детали, скажу лишь, что Запад выступил с рядом серьезных обвинений в адрес Дамаска, основанных преимущественно на видеороликах из соцсетей и сомнительных показаниях свидетелей, переданных по линии базирующейся за рубежом сирийской оппозиции и НПО, таких как «Белые каски», которые легли в основу докладов Группы по расследованию и идентификации (ГРИ). Теперь они всеми силами поддерживают этот антисирийский нарратив, несмотря на многочисленные несостыковки и контраргументы, приводимые Сирией, Россией, а также независимыми экспертами, и продолжают эксплуатировать эти обвинения в интересах политического «крестового похода» против правительства Б.Ассада. Не подлежит сомнениям то, что важную роль в этом процессе играет находящаяся под Вашим руководством ОЗХО, которую наши западные коллеги активно используют для подкрепления своих заявлений о том, что Сирия несколько раз прибегала к использованию химоружия.
Однако заключения ОЗХО неоднократно ставились под вопрос, причем не сторонними экспертами, а теми, кто был частью этой организации и сам участвовал в следственных действиях. В целом у широкой общественности есть много вопросов к ОЗХО. Г-н Генеральный директор, мы считаем, что на них нужно дать ответ, чтобы сохранить репутацию организации. Именно поэтому мы так настаивали на Вашем участии. Считаем, что соответствующие приглашения выступить перед Советом должны направляться на регулярной основе. Россия придает ОЗХО большое значение, мы решительно осуждаем все случаи применения химоружия, кто бы за ними ни стоял. Однако мы неприемлем спекуляций и политических кампаний по дискредитации и очернению, которые, к сожалению, все чаще и чаще отравляют собой деятельность ОЗХО. Чтобы облегчить Вашу задачу, г-н Генеральный директор, мы подготовили ряд вопросов, которые я для Вашего же удобства хотел бы задать прямо сейчас.
1. Последний доклад МУФС по инциденту в Алеппо. При расследовании инцидента, произошедшего в Алеппо в ноябре 2018 г., Технический секретариат ОЗХО получил от сирийских властей исчерпывающие доказательства (в число которых входила и предоставленная российскими военными экспертами информация) того, что за этой химатакой стоит оппозиция. Однако МУФC утверждает, что имеющихся доказательств «недостаточно», чтобы сделать вывод о том, применялось ли химическое оружие в ходе этого инцидента. На контрасте с этим при расследовании инцидентов в Думе и Хан-Шейхуне, Техсекретариат с готовностью и без каких-либо раздумий принял к работе свидетельства, предоставленные пресловутыми «Белыми касками».
Как Вы можете прокомментировать этот чистейший пример использования двойных стандартов?
2. Рабочие методы Техсекретариата ОЗХО. Практически все доклады Техсекретариата ОЗХО основаны на концепции «highly likely» («с высокой вероятностью»), через призму которой они рассматривают все доказательства, полученные из источников, чью репутация по меньшей мере можно назвать сомнительной. Вместо того, чтобы забирать пробы непосредственно на месте происшествия, Техсекретариат ведет расследования удаленно, полагаясь на полученные со стороны данные, а также на информацию из открытых источников. При этом ожидается, что государства-члены должны довольствоваться подобными изысканиями.
Признаете ли Вы, что подобные практики нарушают базовые требования КЗХО, в частности о соблюдении последовательности действий при обеспечении сохранности вещественных доказательств («chain of custody»)? Какие меры Вы планируете предпринять, чтобы привести рабочие методы Техсекретариата ОЗХО в соответствие с КЗХО?
3. Первоначальное объявление САР. В какой-то момент Техсекретариат ОЗХО вызвался помочь Сирии с процедурой первоначального объявления по КЗХО, что было сделано в сжатые сроки и в условиях продолжающегося на территории САР военного конфликта. Даже со стороны очевидно, что сирийские власти хотят сотрудничать, чтобы закрыть все неурегулированные вопросы, чего, похоже, нельзя сказать о Техсекретариате. Есть факторы, указывающие на то, что ТС намеренно затягивает процесс, попутно изобретая все новые и новые поводы для того, чтобы держать досье открытым. В частности, бывший руководитель экспертной группы ОЗХО Я.Хендерсен, который непосредственно знаком с ситуацией, утверждает, что при первоначальном объявлении целый ряд государств сталкивался с теми же вопросами и пробелами, что и Сирия. Однако никто из них не сталкивался с таким шквалом критики как Сирия. По его словам, подход ТС ОЗХО к сирийскому первоначальному объявлению состоял в том, чтобы «держать досье открытым» и «не ослаблять давление».
Кроме того, Техсекретариат стремится закрыть глаза на исчезновение 200 тонн прекурсоров химического оружия в Ливии, вместе с тем требуя от Сирии объяснений касательно «исчезновения» даже небольшого количества химических веществ.
Можете ли Вы подтвердить, что вопросы, связанные с первоначальным сирийским объявлением, не являются для ОЗХО чем-то необычным? Если это так, как следует понимать столь различный подход к первоначальному объявлению Сирии по сравнению с другими странами? Почему требования к Сирии и Ливии так сильно различаются?
4. Доклад по инциденту в Думе. Противоречия, присущие расследованию ОЗХО в Думе и его итоговому докладу, широко обсуждались общественностью. Некоторые из следователей даже утверждали, что в процессе были допущены существенные недочеты; имело место научное мошенничество, включая сокрытие и манипулирование доказательствами (в т.ч. химическими и токсикологическими), а также неудавшаяся попытка опубликовать сфальсифицированную версию доклада. Вы сказали, что все мнения были учтены, однако инспекторы с этим не согласны. Многие, в т.ч. бывший Гендиректор ОЗХО Ж.Бустани, считают, что открытая и свободная дискуссия между руководством ОЗХО и инспекторами помогла бы организации разрешить существующие противоречия. Наконец, КЗХО постановляет, что инспекторы должны прикреплять свои «отличающиеся наблюдения» к инспекционной документации, включая доклады по установлению случаев применения химоружия.
В связи с этим планируете ли Вы встретиться с этими экспертами, чтобы дать им возможность поделиться своими обеспокоенностями?
5. Доклад по Думе. В результате утечки документов, а также из свидетельств бывших инспекторов ОЗХО стало известно, что изначальная версия промежуточного доклада МУФС была значительно отредактирована, а затем была предпринята попытка опубликовать эту видоизмененную версию (без ведома МУФС, которая вела расследование в Думе), в которую был включен ряд ничем не подкрепленных заключений. Эта неудавшаяся попытка широко освещалась, и, насколько нам известно, Вы не давали публичных опровержений. Этот инцидент представляет собой пример дезориентирования внутри ОЗХО. Как Вам известно, именно в этом заключалась причина изначального раскола в МУФС. Недавно новостной портал «Grayzone» опубликовал текст электронного письма, в котором говорится, что, по словам бывшего главы аппарата Гендиректора ОЗХО, доклад был отредактирован не по поручению Вашей канцелярии.
Проводилось ли какое-либо разбирательство с целью выяснить, по чьему поручению это было сделано? Если да, тогда каковы были его результаты и какие шаги были предприняты в этой связи?
6. Еще один вопрос по докладу об инциденте в Думе. В октябре 2018 г. НПО «Courage Foundation» сообщила о несостыковках, содержащихся в итоговом докладе МУФС по инциденту в Думе – в химических, токсикологических и баллистических аспектах, а также в показаниях свидетелей. Сегодня эти отклонения всем понятны, так как позже все они подтвердились информацией, которая стала доступна после утечки документов. Однако Вы отказались дать комментарий по этим ясным и четко обозначенным вопросам, отводя их на том основании, что якобы основной объем работ был выполнен уже после того, как «Инспектор В» ушел из ОЗХО. Однако если сравнить итоговый доклад с просочившимся в прессу оригиналом, становится понятно, что бóльшая часть текста была написана к июню 2018 г.
Ввиду этих фактов, Вы по-прежнему утверждаете, что основная часть расследования МУФС была проведена уже после ухода «Инспектора В»?
7. Недавние утечки информации из ОЗХО. «Bellingcat». Недавно предполагаемый источник в ОЗХО передал сайту «Bellingcat» фрагмент внутренней корреспонденции. Согласно статье, появившейся впоследствии на этом ресурсе, Вы утверждаете, что замечания «Инспектора В» [об итоговом докладе] неверны, так как «он попросту не обладал информацией о новейших научных технологиях, к которым прибегала ОЗХО, потому что они были разработаны уже после того, как он ушел из организации. Именно благодаря этим технологиям ОЗХО смогла заключить, что в здании, где погибли сирийские мирные жители, применяли хлорин».
Принимая во внимание предоставленные порталу «Bellingcat» данные, попросили бы Вас ответить на следующие вопросы: 1) Действительно ли их источником являются внутренние круги ОЗХО? 2) Согласны ли Вы с тем, что сказано в этом письме? 3) Имело ли место расследование предполагаемой утечки?
8. На прошлой неделе были опубликованы (вновь на «Grayzone») новые документы, подтверждающие, что другие старшие сотрудники также делились друг с другом обеспокоенностью касательно хода расследования в Думе и высказывались в поддержку «отколовшихся» инспекторов. Сообщается, что кто-то даже выступил с очень политизированным и ангажированным комментарием о том, что ставить расследование в Думе под вопрос нельзя, так как это будет «соответствовать российскому нарративу».
Было ли Вам известно об этом? Как Вы можете это прокомментировать?
Я остановлюсь на этом, для начала этих восьми вопросов будет достаточно. Однако уверяю Вас — их у нас намного больше.
Хотел бы привлечь Ваше внимание к тому, что вчера мы распространили в качестве официального документа СБ и ГА ООН итоги сентябрьской встречи членов СБ по «формуле Арриа», приложив выступления всех участников, которые нам их направили в письменной форме. Я также прослежу, чтобы Вам передали копию этого документа. Думаю, он будет Вам особенно интересен.
В заключение хотел бы напомнить об особой ответственности, лежащей на Ваших, г-н Генеральный директор, плечах, так как Вы стоите во главе одной из движущих сил режима нераспространения химического оружия – организации, отвечающей за его реализацию и верификацию. Несмотря на технический характер, заключения ОЗХО влекут далеко идущие политические последствия, которые влияют на повседневную жизнь людей. Я намеренно не остановился подробно на спорном решении, принятом Исполсоветом ОЗХО 9 июля и основанном на противоречивом и ангажированном докладе неправомерной Группы по расследованию и идентификации. Однако Вы должны осознавать, что этот доклад, вкупе с искусственным затягиванием решения неурегулированных вопросов первоначального объявления САР, дал старт цепочке несправедливых и дискриминационных антисирийских инициатив как в Гааге, так и здесь, в Нью-Йорке. Одним из наиболее печальных примеров стала проводимая западными странами кампания по продавливанию решения о дисквалификации Сирии из ОЗХО. Это еще один дестабилизирующий шаг, который может привести к тяжелым и необратимым последствиям.
Г-н Генеральный директор, в своей презентации Вы затронули ситуацию вокруг А.Навального. У нас также есть много вопросов по этому поводу, однако я задам их в ходе закрытых консультаций, которые состоятся сразу по окончании этого брифинга.
Благодарю Вас, г-н Председатель.
