Выступление Постоянного представителя России при ОЗХО А.В.Шульгина в ходе встречи членов СБ ООН по «формуле Арриа»
Уважаемый г-н Председатель,
Ваши превосходительства,
Дамы и господа,
Сегодняшнее наше заседание посвящено докладу Миссии по установлению фактов применения химоружия в Сирии (МУФС) по инциденту в сирийском г.Дума, 7 апреля 2018 года.
Вынесение этого вопроса на обсуждение членов СБ ООН связано с тем, что случившееся там напрямую затрагивает вопросы мира и международной безопасности, а, следовательно, относится к компетенции Совета Безопасности.
Многие из присутствующих в этом зале наверняка помнят тревожную обстановку в начале апреля 2018 года. США готовились запустить свои, как они говорили, «умные ракеты» по САР, а российские военные предупреждали о готовности уничтожать не только такие ракеты, но и их носители в случае, если под угрозой оказались бы российские военнослужащие, находящиеся в САР по приглашению законных сирийских властей. Люди старшего поколения невольно вспоминали в этой связи о грозовой атмосфере карибского ракетного кризиса.
Разобраться с тем, что произошло в Думе, сделать выводы для недопущения в будущем подобного рода ситуаций, чреватых неконтролируемым развитием событий, - прямой долг ответственных государств, в первую очередь членов СБ ООН.
К сожалению, у нас есть веские основания полагать, что расследование инцидента, проведенного профильной международной организацией по запрещению химического оружия (ОЗХО) в лице созданной ею специальной миссии (МУФС) оставляет, как минимум, желать много лучшего.
Для лучшего понимания сложившейся ситуации кратко напомню, как развивались события после сообщений в западных СМИ о так называемой химической атаке в Думе.
Вы, конечно, помните, что отправной точкой во всей этой истории стал в очередной раз видеоролик «Белых касок» об оказании первой помощи жертвам химического отравления в Думе. Этот ролик непрерывно крутили по всем ведущим западным каналам, будоража мировое общественное мнение леденящими душу историями о новом преступлении сирийского «режима» (по западной терминологии).
Охваченные праведным гневом США, а также Франция и Великобритания, не дожидаясь положенного в таких случаях расследования по линии ОЗХО, в ночь с 13 на 14 апреля 2018 г, нанесли ракетный удар по САР — как бы в порядке возмездия.
Но отлаженный прежде, в частности после происшествия в Хан-Шейхуне в апреле 2017 г., сценарий автоматического возложения вины на Дамаск внезапно дал сбой. Сирийские правительственные войска и российские военные, российская военная полиция оказались в Думе спустя считанные дни после так называемой химической атаки. По горячим следам удалось найти сирийцев, запечатленных на пресловутом ролике «белокасочников» в качестве пострадавших от воздействия отравляющих веществ. Выяснилось: никто их ничем не травил, а они стали невольными статистами устроенной «белокасочниками» очередной провокационной инсценировки. Обо всем этом они (всего 13 человек, включая и мальчика Хассана Диаба) рассказали на специальном брифинге в штаб-квартире ОЗХО 26 апреля 2018 года. После этого злополучный ролик «белокасочников» враз исчез, в СМИ западных стран о нем уже старались не вспоминать. Заметим, что аналогичная участь постигла и памятные фотографии с якобы отравленными в Хан-Шейхуне детьми. Были фотографии, а потом пропали. Очень похоже на один и тот же алгоритм действий.
Между тем, спецмиссия ОЗХО, добравшись, наконец, до САР, приступила к расследованию — при полном содействии сирийских властей, обеспечивших необходимые условия работы, доступ ко всем объектам, а также и под прикрытием российской военной полиции, заботившейся о физической безопасности экспертов ОЗХО.
Расследование тянулось долго. Многое в нем выглядело странным. Например, руководитель этой Миссии МУС вообще не появлялся. Более того, спустя всего несколько часов пребывания в Дамаске отправился в соседнюю (по терминологии ОЗХО) страну, где и осел на все оставшееся время, работая, как мы понимаем, с сирийской вооруженной оппозицией.
Отобранные в Думе образцы лежали мертвым грузом в центральной лаборатории ОЗХО в Рейсвейке, как будто и не востребованные. Вопреки установленным правилам с сирийскими официальными представителями этими материалами не делились. Ссылались якобы на загруженность лаборантов, на другие организационные трудности.
Худо-бедно, доклад, наконец, появился 1 марта 2019 г. — спустя почти год после происшествия. Показания свидетелей на брифинге в штаб-квартире ОЗХО – я о них упоминал, мальчик Хасан, прочие свидетели – были полностью проигнорированы. Вместо этого на основании трех «независимых» экспертиз обнародован вывод об использовании хлора в качестве химического оружия, причем людей ненавязчиво подводили к мысли, что баллоны с хлором были сброшены с воздуха. Понятно, что такой вывод сразу же переводил стрелки на сирийские правительственные войска, так как Дума 7 апреля находилась под контролем вооруженной оппозиции. Этот вывод расходился с наблюдениями российских экспертов, уверенных в том, что баллоны с хлором были занесены боевиками в помещения вручную — в провокационных целях. После своего выступления с разрешения Председателя я покажу несколько слайдов, иллюстрирующих эту обстановку. В канун мартовской (2019 г.) сессии Исполсовета ОЗХО стало известно, что вывод мартовского доклада противоречит заключениям членов МУФС, отвечавших за инженерную часть расследования. На казавшееся логичным наше предложение устроить прямо в ходе Исполсовета брифинг с участием всех специалистов, принимавших участие в расследовании, нам было отвечено отказом — сначала по формальным процедурным соображениям, а затем — в результате спровоцированного американскими коллегами голосования. США со своими союзниками, как пояснили американские представители, не захотели, видите ли, допускать возрождения в Гааге – дальше я цитирую слова сказанное американским представителем на Исполсовете возрождение в Гааге «сталинских процессов с запугиванием и перекрестными допросами». Забегая вперед скажу, что это единственный аргумент который противопоставляют наши оппоненты, не желающие никакого разбирательства. Или же говорят о дезинформации, о теории заговоров, но, по сути дела, ничего сказать не могут.
Что касается российской стороны, то она не оставляла попыток побудить Техсекретариат ОЗХО к профессиональному разговору по поводу оценки случившегося в Думе. В начале апреля 2019 г. в ходе визите Гендиректора Ф.Ариаса в Москву российские военные передали ему собранное досье с выводами российских военных экспертов, как минимум, расходящимися с обнародованными в мартовском докладе МУФС. Просили его внимательно изучить. Затем Российская Федерация распространила в ОЗХО свои комментарии относительно содержания доклада МУФС от 1 марта. Аналогичный анализ был проделан и передан в Техсекретариат Сирийской Арабской Республикой. В ответ и мы, и сирийцы получили просто отписки, никакого ответа по существу не было.
Качеством работы МУФС по резонансному случаю в Думе озаботились признанные специалисты и авторитетные ученые из целого ряда стран. Часть из них (известные как члены группы П.Робинсона) направили несколько запросов в Техсекретариат. В ответ им высокопарно надменно посоветовали еще раз прочитать доклад МУФС от 1 марта, но по существу поставленных вопросов так ничего и не ответили.
Мы, Россия, со своей стороны, предложили Техсекретариату обнародовать результаты баллистических и иных экспертиз трех «независимых» экспертов, предопределивших заключение о воздушной бомбардировке баллонами с хлором. Нам снова отказали, в который уже раз, на этот раз под предлогом обеспечения личной безопасности этой тройки специалистов. Когда же мы пояснили — в еще одном запросе, что нас интересуют не личные данные этих людей, а мы хотим понять лишь ход их мыслей и рассуждения — нам прислали, не сразу, а через длительное время, еще один отрицательный ответ со все теми же стандартными формулировками о сохранении конфиденциальности. В свете такой позиции Техсекретарита у нас, да и других делегаций возникли подозрения, что никаких экспертиз, видимо, никто и не проводил вообще, а ссылку на них сделали лишь для придания видимости всестороннего изучения вопроса перед формулированием заключения о воздушной бомбардировке.
На этом фоне достоянием гласности стали результаты собственного расследования, проведенного руководителем «Фонда исследования проблем демократии» М.С.Григорьевым, но об этом он нам расскажет сам подробнее, он присутствует в этом зале.
Перед лицом накаляющейся ситуации Техсекретариат признал, что в ходе подготовки доклада по Думе действительно высказывались отдельные несовпадающие мнения (одно или два), но в конечном счете, как нас заверили, победил-де коллективный разум: якобы решение было принято преобладающим большинством членов Миссии на основании всей собранной информации (по-видимому, полученной не столько в месте происшествия, как того требуют правила ОЗХО и положения Конвенции, а скорее в лагерях вооруженной сирийской оппозиции).
Но подобная версия стал трещать по швам, когда в СМИ (в частности, в британской «Dailymail» от 24 ноября 2019 г., на канале «Fox News» от 25 ноября 2019 г., в материалах фонда «The Courage Foundation» и др.) стали размещаться данные с новыми разоблачениями подтасовок при подготовке доклада от 1 марта.
Из просочившейся в публичное пространство служебной переписки сотрудников ОЗХО вытекало, что предварительный доклад Миссии был радикально и неизвестно кем переделан, а выводы были сформулированы с точностью до наоборот. Одним словом, составители доклада не узнали своего детища. Более того, от написания промежуточного доклада были отстранены почти все эксперты Миссии, работавшие в Думе, т.е. был осуществлен явный подлог.
В таких условиях группа выдающихся ученых, общественных деятелей, экспертов в том числе и первый Генеральный директор ОЗХО бразилец Ж.Бустани, объединившиеся в составе организации «The Courage Foundation», разослали всем государствам-участникам КЗХО коллективное письмо с предложением разобраться в ситуации, бросающей тень на авторитет ОЗХО.
На сессии высшего органа ОЗХО Конференции государств-участников (КГУ) в ноябре прошлого года Россия, а также другие страны призвали Техсекретариат прислушаться к голосу международной общественности, организовав под крышей ОЗХО брифинг с участием всех экспертов, задействованных при проведения расследования по Думе.
На помощь безмолвствовавшему Техсекретариату опять пришла группа западных стран во главе с США. Они возобновили свое безграничное к нему доверие, к высоким самоотверженным профессионалам. Но вот как раз по части доверия к Техсекретариату возникают все новые и новые вопросы. Из очередных материалов, опубликованных в конце 2019 г. на портале «Викиликс» вытекает, что несогласных с официальными выводами в составе МУФС было, оказывается, не один-два человека, а гораздо больше. Нам-то все время говорили, что это одно-два диссонирующих мнения, а все остальные чуть ли не хором поддержали выводы Миссии.
Уже давно многим в ОЗХО стало понятно, что методы работы МУФС надо приводить в соответствие с требованиями КЗХО: выезжать обязательно на места предполагаемого применения химического оружия, своими силами отбирать образцы и другие вещественные доказательства, строго соблюдать базовое правило обеспечения цепочки сохранности полученного материала («chain of custody»), гарантировать географически сбалансированный состав Миссии, исключив доминирование в нем одних только экспертов из стран-союзников Вашингтона.
Но вся беда в том, что эти продиктованные здравым смыслом логичные соображения наталкиваются на категорическое неприятие со стороны группы западных стран во главе с США. Фактически дело доходит до абсурда: любые замечания по работе Миссии незамедлительно представляются наши американскими и британскими коллегами как навет, поклеп на самоотверженных профессионалов из МУФС и лично самого Гендиректора Ф.Ариаса. Под этим же соусом отвергаются и высказываемые целым рядом стран любые предложения по совершенствованию рабочих методов МУФС. В 2017 г. ведомая США западная группа устроила обструкцию российско-иранской инициативе на сей счет, заключавшейся в принятии соответствующего решения Исполсовета.
Одним словом, из того, что я сейчас вам рассказываю, ясно, что в организации складывается сейчас явно тупиковая ситуация. Техсекретариат, окрыленный безусловной поддержкой США и их последователей, делать ничего не собирается. Уповает, видимо, на то, что все само собой рассосется. Нет, не рассосется. Очень скоро начнут появляться доклады так называемой Группы по расследованию и идентификации, созданной Техсекретариатом во исполнение нелегитимного решения специальной сессии КГУ в июне 2018 г. о наделении Техсекретариата так называемыми атрибутивными функциями — в грубое нарушение химконвенции и в ущерб исключительным прерогативам СБ ООН. Что бы нам ни говорили в Техсекретариате об учете диссонирующих мнений «одного или двух сотрудников МУФС», официальный вывод по Думе, зафиксированный в мартовском (2019 г.) докладе (с обвинительным уклоном в адрес официального Дамаска) все равно перевесит и станет определяющим. Будут востребованы и другие сомнительные доклады МУФС. Чего, например, стоит доклад, подготовленный МУФС с вопиющими нарушениями правила «chain of custody» по эпизодам в Аль Латамне (24, 25 и 30 марта 2017 г.), Саракибе (4 февраля 2018 г.) и т.д. Все следственные действия – вы только вдумайтесь в это – велись там дистанционно с опорой на мнение оппозиции и враждебно настроенных к Дамаску НПО, спонсируемых странами Запада. Между тем, предельно категорические суждения экспертов МУФС по части обвинений Дамаска, становятся расплывчатыми и маловразумительными в отношении действий боевиков на основе материалов, представляемых сирийским властями (яркий пример – эпизод с кварталом 1070 в Алеппо в ноябре 2016 г.) и др.
Нынешняя история с очень мутным официальным докладом ОЗХО выглядит, как гнойный нарыв. Не ликвидировав его, мы не сможем двигаться вперед. О каком тогда доверии и к Техсекретариату и между государствами-участниками можно будет вообще вести речь? В данной связи мы вновь предлагаем добиваться разрешения возникшей конфликтной ситуации путем проведения под крышей ОЗХО и, возможно, при содействии всех неравнодушных государств брифинга с участием всех экспертов МУФС, работавших по инциденту в Думе для поиска, наконец, консенсусного заключения по этому резонансному происшествию в этом сирийском городе. Сделать это надо любой ценой, императивно. Цена ошибки, как в отношении Думы, так и, возможно, других историй, может иметь чрезвычайно серьезные последствия для стабильности и безопасности во всем мире. Где, как не в стенах ООН, центрального элемента всей системы международных отношений, договариваться нам о возможных совместных действиях, памятуя об уставных документах ООН, а также и о КЗХО?
Кому-то может показаться, что Россия и другие страны, заостряя внимание на, с позволения сказать, «странностях» в работе МУФС, а если говорить прямо — на фальсификациях в угоду всего нескольким государствам, что вот Россия провоцирует и без того неутихающую конфронтацию в ОЗХО. На самом деле категориями противоборства оперируют США и обычная группа их поддержки. Ничего удивительного я не увидел сегодня в сообщении пресс-службы Постпредства Великобритании при ООН. Опять нас обвиняют в кампании дезинформации, по распространению лжи, теории заговора, нападках на ОЗХО. Но в отличие от американских и британских коллег, которые оперируют такими вот конфронтационными терминами – кстати, хочу напомнить, что американский представитель на конференции государств-участников сравнил Техсекретариат с гранитным утесом, о который разбиваются волны, спровоцированные русскими стихии, – мы все-таки склонны видеть в Техсекретариате наш общий дом, где, как к этому нас постоянно призывает сам Гендиректор Ф.Ариас, государства-участники должны чувствовать себя комфортно, спокойно и уважительно рассматривать наболевшие проблемы с прицелом на достижение консенсуса.
Хотелось бы надеяться, что сегодняшнее неформальное заседание СБ будет способствовать осознанию ответственными государствами необходимости помочь ОЗХО с целью преодолеть имеющиеся трудности, отречься от зашкаливающей политизации, заняться решением действительно конвенционных задач, связанных в первую очередь с уничтожением все еще сохраняющихся арсеналов химического оружия, а также борьбой с химическим терроризмом.
Россия со своей стороны будет делать все от нее зависящее для достижения таких целей, возрождения сплоченной организации — под стать ее статусу недавнего лауреата Нобелевской премии мира. Этой цели отвечает также передача нами Генеральному секретарю ООН А.Гутеррешу очередного послания общественников и ученых из «The Courage Foundation» с призывом способствовать восстановлению доверия и нормализации ситуации в ОЗХО.
Сейчас хотел бы наглядно продемонстрировать те нестыковки в докладе спецмиссии 03X0, которые сразу же бросаются в глаза.
Как вы знаете, на месте предполагаемого химинцидента буквально через несколько дней побывали специалисты российского Министерства обороны. Интерес представляют следующие зафиксированные ими свидетельства и факты. Для наглядности я продемонстрирую вам некоторые слайды.
Слайд 1.
Первый и немаловажный момент - это компьютерное моделирование падения баллонов с хлором. Как мы видим, в докладе приведены выкладки того, что все расчеты проводились при условии столкновения наполненного хлором цилиндра с преградой на скорости от 30 до 60 м/с, что соответствует высоте сброса от 45 до 180 метров. На данном рисунке показаны графики остаточных скоростей баллонов при падении с высоты 150 м.
При этом, однако, мы можем с уверенностью заявить, что ВВС Сирии из соображений безопасности не летают над населенными пунктами на высотах ниже 2 км, поскольку при пролете на высоте 200 м над зоной боевых действий существует однозначная угроза быть обстрелянным и сбитым.
В случае сброса баллона с высоты, используемой сирийской авиацией, он развил бы вертикальную скорость к моменту соприкосновения с поверхностью около 200 м/с и однозначно пробил бы крышу не только толщиной около 20 см, но и нанес более серьезный урон, а также сам получил бы значительные повреждения.
Слайд 2.
Место падения цилиндра под номером 2.
В месте 2 форма и размеры образовавшейся пробоины более соответствуют прониканию твердого тела в железобетонную преграду под углами 80-90 градусов от поверхности. Этому же соответствует деформация арматуры преграды.
Состояние представленного баллона не соответствует деформации, которую мог бы получить баллон, наполненный жидким хлором, при вышеуказанных условиях. В этом случае головная часть баллона должна была получить более значительную деформацию;
Попадание баллона в крышу должно было изменить его траекторию и угол подхода к преграде, что не соответствует описываемой пробоине в крыше.
Слайд 3.
Детальное изучение пробоины в железобетонной преграде (потолке здания), а также наличие следов копоти и разрушение арматуры преграды в пробоине, более соответствует картине взрыва минометной мины или артиллерийского снаряда, подошедшего преграде по навесной траектории.
Об этом же свидетельствуют следы осколков на стенах балкона. Вероятность того, что воронка была образована минометным/артиллерийским снарядом или аналогичным боеприпасом также подтверждается присутствием более чем одной пробоины очень похожего внешнего вида в бетонных плитах наверху близлежащих зданий.
Слайд 4.
Место падения баллона 4.
В месте 4 относительные размеры пробоины не соответствуют относительным размерам баллона, находящегося на кровати в помещении. Поперечный размер пробоины превосходит диаметр баллона более чем в два раза, что противоречит расчетным и практическим результатам проникающего действия твердых тел в железобетонные преграды.
Наличие внутри пробоины торчащей арматуры из мягкой несвязанной проволоки скорее свидетельствует о внешнем механическом расширении отверстия, чем о пробоине, возникшей вследствие проникания твердого тела.
Состояние представленного баллона не соответствует деформации, которую мог бы получить баллон при условиях плоского проникания. В этом случае корпус баллона должен иметь более плоскую форму, при этом перья стабилизатора, вентиль в головной части и другие навесные элементы должны быть значительно деформированы или отсутствовать. На слайде мы видим, что все эти детали не пострадали. Как это возможно, если этот баллон якобы пробил огромное железобетонное препятствие?
Слайд 5.
Условия проникания баллона в помещение под крышей не допускают его перемещение в сторону от траектории проникания без причинения сопутствующих повреждений мебели, пола, стен и остекления окон, следов которых не наблюдается. Образцы проб с места инцидента (об этом говорится в докладе МУФС) указывают на следы взрывчатого вещества (TNT), что говорит о том, что отверстие образовалось от взрывной деформации (снаряда или мины), а не в результате падения цилиндра.
Вы только вдумайтесь, во что нам предлагается поверить: баллон, наполненный хлором, летит с большой высоты и пробивает бетонную крышу толщиной 30 см, попадает в комнату, грациозно рикошетирует от пола, а потом вдруг вопреки всем законам физики летит в сторону, затем подлетает и, как в фантастическом фильме, зависает над кроватью, спокойно опускается, не повредив мебель. Это не могло не сопровождаться грохотом и шумом, но судя по фотографиям, на месте осталась даже посуда на полке. Это все вызывает огромные вопросы, на которые мы, к сожалению, не получаем никаких ответов. Точнее, это только часть вопросов, которые возникают у наших специалистов. Есть также вопросы из других сфер – химия, токсикология, показания свидетелей и т.д. Разве наше желание получить ответы на эти вопросы можно назвать дезинформацией? Как вообще можно об этом говорить после демонстрации этих слайдов?
Таким образом, это никакая не дезинформация, а приглашение к серьезному разговору на уровне экспертов.
Спасибо.
