Выступление Постоянного представителя Российской Федерации при ООН В.И.Чуркина на заседании Совета Безопасности ООН по гуманитарной ситуации в Сирии
Я хотел бы выступить в национальном качестве представителя Российской Федерации. Это вынуждает меня сделать характер выступления господина О’Брайена.
Уважаемые коллеги, вы возможно обратили внимание, что Россия старается не критиковать руководство Организации Объединенных Наций. Мы стараемся крайне деликатно работать с ооновскими гуманитарщиками, особенно с теми, кто работает на земле. Понимаем, насколько трудна и опасна их работа, понимаем, в каких тяжелых условиях им приходиться работать особенно в Сирии, где они находятся в постоянном контакте с нашим посольством, которое всячески старается им помочь достичь практических гуманитарных результатов на территории Сирии. Но сегодняшнее выступление господина О’Брайена заставляет меня сделать несколько критических ремарок. Тем более, когда он говорил о непогрешимости ооновцев, он так высокомерно усмехнулся - я думаю, эта усмешка не имеет основания, господин О’Брайен.
Господин О’Брайен, если бы нам нужна была проповедь, мы пошли бы в церковь. Если бы мы хотели слушать стихи, мы пошли бы в театр. От ооновских сотрудников, особенно от руководителей Секретариата, когда они приглашаются на заседание Совета Безопасности, ждешь объективного анализа происходящего. У Вас этого явно не получилось. Я скажу несколько вещей, которые оказались вне пределов Вашего довольно пространного выступления.
В результате активной работы российских специалистов число подключившихся к перемирию населенных пунктов Сирии увеличилось до 847. Почти семьдесят боевых формирований оппозиции заявили о присоединении к режиму прекращения боевых действий (РПБД). Продолжаются переговоры с командирами вооружённых отрядов в провинциях Хомс, Хама, Алеппо и Кунейтра.
Россия оказывает сирийцам гуманитарное содействие по линии государства и общественных организаций. К нашим усилиям присоединяются зарубежные партнёры. Объём доставленных продуктов питания и медицинского имущества, в том числе при участии российского Центра по примирению в Хмеймиме, исчисляется многими тоннами.
Россия продолжает делать всё от неё зависящее для облегчения положения жителей Алеппо, восточная часть которого оказалась в заложниках вооружённых отрядов под началом террористов «Джабхат ан-Нусры». На прошлой неделе в качестве отклика на призыв ООН и жеста доброй воли было принято решение полностью прекратить полёты авиации Воздушно-космических сил России и ВВС Сирии в районе Алеппо с 10:00 утра местного времени 18 октября. Самолёты не приближались к городу на расстояние менее десяти километров. И этот мораторий на полеты продолжается восьмой день. Господин О’Брайен, Вы о нем не упомянули ни слова. Вы построили свое выступление так, что авиационные бомбежки не прекращались ни на один день и может даже проходят прямо сейчас, когда мы говорим. Если у Вас есть сведения о том, что какие-то бомбовые удары наносились, пожалуйста, приведите эти сведения. То есть, если Вы оспариваете, что уже восьмой день не идет бомбежек, приведите это сведение. Если у Вас таких сведений нет, то, что Вы вообще не упомянули о том, что восьмой день авиация не используется в районе Алеппо, делает все Ваше выступление нечестным. Вы говорили о восточном Алеппо так, как будто восточный Алеппо постоянно подвергается химическим атакам. Приведите хотя бы один факт. Понимаете, ведь Вы выступаете не для того, чтобы у Вас было красивое повествование. Вы должны докладывать реальное положение вещей. Вы говорили так, что жители восточного Алеппо сидят и ждут, что вот-вот у них над головой взорвется химическое оружие. Приведите хотя бы один факт. Или оставьте такого рода повествование для того романа, который возможно Вы впоследствии напишите.
С 20 октября в течение трех дней вводились 11-часовые гуманитарные паузы, продлённые впоследствии ещё на один день.
Однако ситуацию в Алеппо усугубляет тот факт, что давно обещанное размежевание «умеренной» оппозиции от «Нусры» так обеспечить не удалось. Соответствующее обязательство американской стороной не выполнено. В качестве объяснения, в частности, говорилось, что для сортировки «умеренных» и террористов требуется семь «бесполетных» дней. На сегодняшний день мораторий на полёты военной авиации России и Сирии над Алеппо соблюдается восьмые сутки, однако «умеренные» и террористы так и не размежевались. Рассчитываем, что движение в заданном направлении смогут обеспечить дискуссии в лозаннском формате.
В течение гуманитарной паузы была предпринята попытка медицинской эвакуации, о необходимости которой всё время говорили ооновские гуманитарщики. Для вывоза больных и раненых были подготовлены автобусы и медицинский автотранспорт. Для выхода мирных жителей, желающих покинуть город, было оборудовано шесть гуманитарных коридоров с пунктами горячего питания и оказания первой медицинской помощи. В больницах западного Алеппо были развёрнуты дополнительные койки. Для выхода боевиков, чтобы они могли беспрепятственно покинуть город в направлении турецкой границы или Идлиба, были открыты два коридора – в районе дороги «Кастелло» и рынка Сук эль‑Хай. Командование сирийской армии отвело войска от коридоров выхода боевиков на дистанции, позволяющие им безопасно покинуть Алеппо и исключить возможные провокации.
Как же развивались события дальше? Через четыре дня представители ООН неожиданно заявили о наличии всего двух человек, согласившихся уйти из города. Затем и эти двое якобы передумали. Куда в этом случае делись 200 больных и раненых, которые, как нас уверяли, «остро нуждались в помощи» и ради вывоза которых от России требовали остановить авиаудары?
Вместо того чтобы позволить провести медицинскую эвакуацию, незаконные вооружённые формирования стали требовать завоза в восточный Алеппо обезболивающих и антибиотиков, а также оказания помощи раненым боевикам. Этому стал подыгрывать Офис спецпосланника Генсекретаря по Сирии, в последнее время почти забросивший основное направление работы по политическому урегулированию и по собственному усмотрению переключившийся на параллельные треки. Вообще нам не понятно, кто руководит ооновской работой в Сирии: господин О’Брайен или господин Эгеланд. Господин Эгеланд создает впечатление у всех, что именно он теперь возглавляет гуманитарную работу на этом важнейшем направлении. И среди ооновцев в Сирии возникла полная сумятица.
Перемешанная с террористами вооружённая оппозиция блокировала гуманитарные коридоры, ведя по ним прицельный огонь. Джихадисты стали устраивать показательные казни. Пользуясь затишьем, боевики приступили к перегруппировке и подготовке к активным наступательным действиям по прорыву линии фронта.
«Нусровцы» и их сообщники отвергли известные предложения спецпосланника Стефана де Мистуры о гарантированном выходе из Алеппо. Полевой командир движения «Нуреддин аз-Занки» уже 21 октября, не дожидаясь окончания гуманитарной паузы, объявил о начале «решающей битвы за Алеппо». С резкой критикой на ООН по поводу гуманитарной инициативы обрушились в совместном пресс-релизе представители Национальной коалиции и Свободной сирийской армии.
Незаконные вооружённые формирования, да и алеппский «местный совет», в очередной раз доказали, что предпочитают использовать жителей в качестве разменной монеты и прикрываться ими как живым щитом. Кстати, этот очевидный факт из раза в раз не находит отражения в докладах Генерального секретаря, да и в выступлениях господина О’Брайена.
Внешние покровители засевших в восточном Алеппо группировок не смогли или не захотели позитивно повлиять на боевиков и убедить их прекратить обстрелы, выпустить мирных жителей или уйти самим. Более того, бандформирования по-прежнему получают оружие и боеприпасы, в том числе противотанковые комплексы «ТОУ» и ПЗРК американского производства.
С сожалением приходится констатировать, что ООН не проработала должным образом операцию по вывозу больных и раненых. Работа с находящимися в городе оппозиционными группировками и «местным советом» была пущена на самотёк. Ооновцы не оказали необходимого давления и на спонсоров незаконных вооружённых формирований в пользу того, чтобы боевики сотрудничали с гуманитарщиками.
В то же время стали предприниматься попытки переложить проблему с больной головы на здоровую. Зазвучали ничем не подкреплённые заявления, что раненые, дескать, боятся покинуть восточный Алеппо, опасаясь неких «преследований» со стороны сирийского правительства. От нас стали требовать дополнительных «гарантий безопасности» эвакуируемых, не обращая внимания на то, что такие гарантии уже давно даны.
Упущена ещё одна реальная возможность нормализации обстановки в Алеппо. Разочарованы недоработками ооновцев. Выступая со слабо проработанными инициативами и требуя от России содействия в их реализации, в решающий момент они оказываются не в состоянии пройти свою часть пути. Цена столь непрофессионального подхода подчас оказывается высокой и для нас. 20 октября при выполнении задачи по подготовке медэвакуации были ранены три офицера Центра по примирению в Хмеймиме.
Господин О’Брайен 24 октября сделал заявление, в котором попытался поровну распределить ответственность за неудачу эвакуационных мероприятий между «местным советом» Алеппо, боевиками и правительством Сирии. В этой связи следует напомнить, что на самом деле возражения Дамаска касались лишь искусственной увязки вопросов медицинской эвакуации и поставки лекарственных средств. В целом правительство демонстрировало добрую волю и конструктивность. И в этом мы очень плотно работали с сирийским правительством.
Мы по-прежнему открыты к взаимодействию с гуманитарными агентствами ООН по всем вопросам, связанным с оказанием содействия нуждающимся. В то же время ждём нажимной работы с «оппозиционерами» и их спонсорами, которые пока лишь чинят препятствия, срывают гумоперации и угрожают гуманитарщикам. В будущем введение гуманитарных пауз целесообразно осуществлять только при получении твёрдых гарантий ООН о готовности к проведению медэвакуации.
Непонятно негативное отношение некоторых наших партнёров и, к сожалению, представителей ООН к локальным замирениям. Благодаря этой практике, успешным примером которой является разблокирование Дарайи, удаётся добиваться нормализации обстановки путём прямых договоренностей с местными жителями. При этом эвакуируются только непримиримые боевики, не готовые сложить оружие, в основном из ИГИЛ и «Нусры». Мирные жители остаются у себя дома.
О каком насильственном перемещении можно говорить? Однако похоже, кому-то выгодно, чтобы гуманитарная обстановка в «сложных» городах оставалась в подвешенном состоянии. Может быть, кто-то хочет подыграть боевикам и укрепить их позиции? Это двуличная позиция, не имеющая ничего общего с заботой о людях.
Несмотря на обещания некоторых членов МГПС «поработать» с террористами из «Ахрар аш-Шам», шиитские анклавы Фуа и Кафрая остаются в списке самых проблемных мест. Не удается добиться от Турции открытия погранперехода Нусайбин-Камышлы, в связи с чем помощь в провинцию Хасеке вынужденно доставляется по воздуху.
Обсуждая гуманитарную обстановку в Сирии, нельзя не упомянуть действующие в отношении Дамаска односторонние торгово-экономические санкции. Их жертвой становятся простые сирийцы, страдающие в условиях блокады в результате продолжающейся деградации социально-экономической инфраструктуры страны, отличавшейся до начала конфликта высокими стандартами.
Не можем согласиться с выводом доклада Генерального секретаря о том, что без восстановления режима прекращения боевых действий невозможно продвижение на политическом направлении. Это противоречит резолюции Совета Безопасности ООН 2254, в которой увязки нет. Политическое урегулирование должно оставаться абсолютным приоритетом, в том числе и для Секретариата ООН, как и для Совета Безопасности. То же относится к борьбе с терроризмом. И подходы к решениям фундаментальных вопросов должны быть едиными, а не колебаться в зависимости от геополитических настроений в тех или иных столицах.
В заключение несколько слов о новозеландской инициативе. Мы признательны делегации Новой Зеландии за то, что она попыталась найти некую позицию, вокруг которой могли бы объединиться члены Совета Безопасности ООН, и которая могла бы как-то позволить нам всем сделать шаг в направлении политического урегулирования в Сирии и облегчить гуманитарную обстановку там. Но любая такая попытка должна ответить на фундаментальный вопрос: Как в рамках того, что вы предлагаете можно продолжить борьбу с терроризмом? То есть, мы считаем, что фундаментальные положения, о которых мы все согласились, они закреплены в единогласно принятых резолюциях Совета Безопасности ООН, - что надо лишить террористов в Сирии, как и в Ираке, их «надежной гавани», и что режим прекращения огня не распространяется на террористические организации «Джабхат ан-Нусру» и ИГИЛ. То есть какие бы режимы прекращение огня не вводились, надо постоянно продолжать бороться с террористами. Мы наблюдаем с сожалением, что когда такие режимы вводились, то террористы и еще ряд организаций, которые с ними кооперируются, проводят перегруппировку, усиливаются и потом снова выходят на новый уровень боевой активности. Если Вы подготовите такой проект, который позволил бы полномасштабно вести борьбу с террористами, но позволял бы улучшить гуманитарную ситуацию, продвигал бы нас при этом в направлении политического урегулирования, мы были бы Вам весьма признательны. На этом я заканчиваю свое выступление в национальном качестве.
